Дойдя до трактира, Хрюша притормозил у
входа и, не торопясь, стал изучать
заманчивые объявления, расположенные
под вывеской. Объявы гласили:
- Осуществите свою мечту, окунувшись в
атмосферу нашего гостеприимства.
Восхитительное, легкое и полезное для
здоровья питание. Насладитесь
разнообразными блюдами традиционной
болотной и европейской кухни. Всё
только самое эксклюзивное и
экстраординарное. Бар-аквариум для
водоплавающих. Последнее предложение,
писк сезона - коктейль-холл "Голливудское
гнездовье", специально
адаптированный для развлечения
пернатых. Постоянным посетителям
скидка.
- Жаль, что я не постоянный посетитель, -
подумал Хрюша и поспешил войти внутрь.
Внутри заведения царил полумрак,
пропитанный густым ароматом кислой
капусты. Навстречу Хрюше поспешил
Хорёк с мятой грязной салфеткой,
небрежно переброшенной через лапу.
- Милости просим! Милости просим! -
угодливо засуетился Хорек, усаживая
Хрюшу за свободный столик, что, впрочем,
было не сложно, поскольку кроме Хрюши
больше посетителей в трактире не было и
все столики были свободны.
- Чего изволите-с?
- Изволю пополдничать, - важно произнёс
Хрюша.
- Вы хотели сказать
побизнесланчествовать? - насмешливо
ухмыляясь, переспросил Хорёк.
- Вот-вот, - отвечал Хрюша, чувствуя, что
ляпнул что-то не то, и, стараясь придать
своему голосу больше крутизны, сказал, -
желаю поиметь бизнес-ланч по полной
программе. - И важно спросил, - Вы
принимаете к оплате кредитные карточки?
- Кредитные карточки? - глазки у хорька
испуганно забегали, - никак нет,
извините-с, аппарат заело, банк чейнджа
не дает, вы уж извиняйте, уважаемый.
- Да ладно, чего уж там, экие, право,
пустяки, - вальяжно сказал Хрюша и
облегченно взмахнул копытом, поскольку
никаких кредитных карточек у него
естественно не было.
- Не желаете ли аперитив? - Хорек
услужливо наклонился к Хрюше и, обдавая
его запахом чесночного перегара,
затараторил, - огненная вода в широком
ассортименте, казино, рулетка, пул,
девушки нетяжелого поведения…
- Нет, - отвечал Хрюша, - ничего мне
такого не надо, я еще маленький, и
вообще, я ничем таким не увлекаюсь и вам
не советую. Принесите мне, пожалуйста, в
качестве аперитива холодной колы без
льда и меню бизнес-ланча, да побыстрее, -
добавил Хрюша, как бы случайно
одергивая майку и ненароком обнажая
массивную золотую цепь, висящую на
груди.
- Сию минуту. Сию минуту, - заторопился
угодливый хорек, с уважением
поглядывая на цепь и, пятясь задом,
скрылся в кислом полумраке трактира.
Золотая цепь, висящая на Хрюшиной груди,
была не фальшивой бижутерией и не
дешёвым ширпотребом, купленным у
цыганской лошади на каком-то там
развале, а настоящим эксклюзивным
раритетом, исключительной
антиквариатности. Как и большинство
старых вещей, цепь эта имела долгую и
поучительную биографию, дошедшую до
нас из глубины веков. Когда-то, давным-давно,
как гласили звериные предания, в
незапамятные времена, когда болото еще
не было болотом, а было красивым
берегом сказочного моря, пра-пра-прадед
Учёного Кота, находясь в услужении у
одного поэта, тайным образом подло
схарчил закуску из осетровых,
заботливо приготовленную поэту
старенькой няней. Лишившись любимого
закусона, классик, понятное дело,
захандрил, обругал старушку, больно
запнулся о разбитое корыто и, будучи
человеком буйного нрава, по причине
своего эфиопского происхождения,
пожизненно приторочил провинившееся
животное к молодому дубочку с помощью
массивной золотой цепи кустарного
производства. Так бы и томился
проворовавшийся котяра в неволе до
конца своих дней, но произошло
непредвиденное. Перейдя с
высококалорийного питания закусками
из осетровых на скудный подножный корм,
состоявший в основном из сопревших
желудей, вершков, корешков и
зазевавшихся букашек, кот быстро
отощал, и рабские оковы спали с него
самопроизвольно, задолго до отмены
крепостного права. Поэт, тем временем,
откушавши крем-брюлея, впал в хорошее
расположение духа, приголубил старушку,
починил разбитое корыто, и, испытывая
угрызения совести из за своего
жестокого обращения с домашними
животными, сочинил замечательные стихи,
которые по праву принесли ему
всенародную славу, и, войдя в классику
мировой литературы, навеки
обессмертили самого поэта, старушку
няню, кота - расхитителя и разбитое
корыто.
Вот так, иногда, в бестолковой суете
серых неприметных будней нашей
быстротечной жизни, сидя у разбитого
корыта при отсутствии закуски, а чаще
при отсутствии того, что принято
закусывать, а еще чаще при полном
отсутствии и того и другого, рождаются
гениальные строки, неся окружающему
миру чувство разумного, доброго,
вечного. Цепь же, спавши с Учёного Кота,
бесхозно валялась под дубом много лет и
Хрюша постоянно спотыкался об нее,
вылезая из дупла, на поиски продуктов
питания. Однажды, споткнувшись в
очередной раз о златую цепь, Хрюша
удрученный таким равнодушным
отношением окружающих к драгметаллам,
взял да и приватизировал ее, нацепив
себе на шею. На этом поучительная
история о золотой цепи заканчивается, и
мы возвращаемся в трактир "Лукоморье".
Вскоре перед Хрюшей уже стоял
стаканчик холодной колы, и лежало
толстое меню в переплете из свиной кожи.
Переплет чем-то сразу Хрюше не
понравился, но толщина фолианта
невольно внушала уважение, и, раскрыв
меню оголодавший Хрюша углубился в
чтение.
|